23.12.2017г.



Не прошло и недели с того момента, как российское представительство в Совместном центре по контролю и координации режима прекращения огня (СЦКК) покинуло полыхающий регион, как Меркель обратилась с просьбой к Путину вернуть нашу военную миссию на Украину.


Объясняется это очень просто. На Западе наконец-то поняли реальный миротворческий масштаб и роль России в Донбассе: Путин не только защищает самопровозглашенные ДНР и ЛНР от Киева, но Киев от донбасских республик защищает тоже.

Пусть вас не шокирует этот противоречивый поворот, на самом деле все абсолютно логично. Почему-то сложилось устойчивое мнение, что именно вооруженные силы Украины представляют опасность для армии ДНР, при этом все как-то забывают о том, что армия ДНР представляет серьёзную опасность для ВСУ, в чем, кстати, мы могли с вами убедиться в 2014-ом и 2015-ом годах, когда именно украинские военные попадали в роковые для них котлы и несли чудовищные для незалежной потери.
Условно говоря, Россия сдерживает от полномасштабного наступления не только Киев, но и Донецк. И на самом деле большой вопрос — кого нужно сдерживать больше?

Я часто бываю в ДНР и общаюсь как с обычными солдатами в окопах, так и с высокопоставленными офицерами. Уверяю вас, киевские власти должны быть благодарны Путину за то, что его так сильно уважают в дээнэровских окопах и в руководящих кабинетах одновременно, что не предпринимают активных атакующих действий.


Для людей, многие из которых родом с «оккупированных ВСУ территорий» (именно такая формулировка адекватна для ДНР) — то есть их дома остались в Славянске, Краматорске, Константиновке — крайне сложно который год сохранять стоическое самообладание. Ждать пока политики пытаются решить конфликт с помощью переговоров, когда в твоем доме находится враг — занятие не из самых приятных. Многие из них, кто сейчас держит фронт со стороны Донецка и Луганска, если бы ни миротворческие инициативы Путина и его авторитет — давным давно бы с автоматами в руках захватывали блокпосты «Правого Сектора» (организации запрещенной в России) и прорывались к родным городкам и селам.


Диванные формирования и либеральные военные эксперты, конечно же, скажут на это, что Донецк не способен самостоятельно решать военные задачи. Ну я их отправлю куда подальше — к тем сводкам, которые ежедневно выдает штаб так называемого АТО, который сотнями крошит российских спецназовцев, да так усердно, что подсчитай мы потери в цифрах — то нам бы и в Сирию отправлять было некого.


А что касается способности решать военные задачи — еще будучи ополчением, батальоны «Спарта», «Оплот», «Сомали», бригады «Пятнашка» и «Призрак» отлично справлялись с таким боевыми операциями, например, как штурм Донецкого аэропорта, да и из Дебальцева потом удирали отнюдь не они, оставив противнику тонны трофеев и десятки единиц техники, а парни с жовто-блокитными шевронами.



Поскольку война серьезно изменилась и переросла в позиционное и зачастую артиллерийское противостояние, у нее появились и свои технические особенности. Захарченко неоднократно заявлял, что в случае агрессии Киева Донецку есть чем ответить, и это будет высокотехнологичный ответ.


Диванные формирования криво улыбались, но когда ВСУ попытались серьезно обострить ситуацию после выхода российских военных из СЦКК — напомню, в ту же ночь украинские артиллеристы массированно обстреляли из тяжелого вооружения Горловку, причем именно мирные жилые кварталы — Донецк тут же надавал им по шапкам так, что теперь весь интернет обсуждает, чем именно.

Видео ответных ударов за обстрел Горловки по позициям ВСУ в донбасских республиках вызвало в восторг (для обычных людей, страдающих от войны, всегда важно понимать, что действия по отношению к ним не остаются безнаказанными), а украинскую сторону повергло в откровенный шок.

В Закарпатье объявлен траур якобы из-за трех погибших военнослужащих на передовой в Донбассе, но все мы прекрасно понимаем, что из-за трех солдат очень редко объявляют официальный траур — а там даже флаги приспустили, такое на Украине вообще чуть ли ни впервые происходит.


Потери ВСУ после донецкой «ответки», наверняка, значительно больше. Моими источниками называлась цифра в 92 человека — это оперативная информация из перехватов СМС и телефонных звонков, ее, конечно же, еще нужно проверять и перепроверять, но, думаю, даже если разделить количество погибших на два — все равно получится крайне болезненная статистика.

Когдая я спросил — что это было? — про видео ответных ударов у главы ДНР Александра Захарченко, ответ был дословно таким: «Знаете, есть принуждение к миру, а у нас вот теперь принуждение к «Минску». Если они не хотят соблюдать минские соглашения и стреляют по гражданским, мы будем их принуждать к «Минску», используя имеющиеся у нас средства».

А средства — как показал траур в Закарпатье — у ДНР действительно имеются, и ни одна из версий экспертов по оружию не находит подтверждения — для «Градов» слишком длинные интервалы, для другой реактивной артиллерии — тоже, для минометов — слишком сильный разрыв и так далее.


Разгадывать загадку донецкого ВПК в интернете можно сколько угодно, а европейские политики уже бьют тревогу. Меркель, например, по факту просит Путина защитить ее союзников (правительство Порошенко) от ударов Донецка по ВСУ. Иначе как объяснить тот факт, что Европе срочно понадобилось возвращение российских военных наблюдателей в СЦКК?


Источник