01/09/2016г.
О том, что ждет Петра Порошенко и тех, кто еще не покинул его команду




Политика — система, развивающаяся по общим правилам стратегии, характерным для таких систем, как шахматы и война.

В той же мере, в которой система «шахматы» упрощает систему «война», система «война» упрощает систему «политика». Фактически война является всего лишь одним из частных, далеко не самых эффективных и, как правило, вынужденных случаев политики. Войну еще можно корректно описать при помощи математического инструментария и даже смоделировать на компьютере ее будущее развитие.

А вот в политике просчитать что-либо заранее на более-менее длительный срок практически невозможно. Абсолютно понятные и прозрачные обстоятельства могут коренным образом измениться в исторически короткий промежуток времени, превратив идеальные расчеты в труху.


Только два примера. В 1985 году СССР собирался динамично развиваться и реформироваться. В 1992 году СССР уже не было. В 2000 и даже в 2005 году США могли позволить себе что угодно во всем мире и даже на постсоветском пространстве. В 2008-м они получили по рукам в Грузии. В 2016 году их вытесняют с Ближнего Востока, а украинский проект приходится с позором закрывать как политически нерентабельный.


Кстати, об Украине. Сейчас там складывается не то чтобы уникальная, но крайне редкая в политике ситуация, когда миллионы свободных воль, десятки тысяч частных, тысячи корпоративных и сотни государственных интересов перестают противоречить друг другу и начинают складываться в единую мозаику. Такое в мировой истории бывает редко, но в истории Украины последней четверти века случалось поразительно часто, что свидетельствует об абсолютной интеллектуальной ограниченности правящих кругов, мыслящих в строго заданных параметрах.


Результат – пространство возможных решений украинской элиты (как властной, так и оппозиционной) оказывается даже более тесным, чем у шахматиста, ограниченного строгими правилами игры.

Поэтому спрогнозировать конфликт президента Ющенко и премьера Тимошенко в 2005 году труда не составляло. Их тандем был так же предсказуем, как судьба кролика и удава в одном вольере. Не было сложно спрогнозировать и будущее Януковича. С поправкой в два-три года (что для истории даже не мгновение) он должен был быть свергнут. И пусть радуется, что ему удалось бежать. Суд над ним не предполагался.
Теперь аналогичным образом раскладывается судьба Петра Порошенко — последнего президента Украины.

Поскольку колонка в «Известиях» по объему уступает Большой Советской Энциклопедии, ограничимся тремя пазлами, формирующими украинскую политическую мозаику последних месяцев.


Во-первых, Национальный банк Украины уже недели три, как позволяет национальной валюте плавно опускаться по отношению к доллару. И это не потому, что государство пытается поддержать национального производителя, увеличив его экспортный потенциал. Все украинские правительства во все времена считали стабильность национальной валюты главным из всех экономических показателей.

В большей или в меньшей степени все они приносили интересы экспортеров в жертву этой пресловутой стабильности. Для правительств Порошенко–Яценюка и Порошенко–Гройсмана стабильность валюты — вообще единственное достижение.

Но вот экспортеров не осталось, и помогать стало некому. Разорвав экономические связи с Россией, потеряв позиции на рынках СНГ и ничего не приобретя в ЕС, товарооборот с которым за последние три года сократился на четверть, Украина своими руками уничтожила собственного национального производителя.

Прогрессирующее ослабление национальной валюты может означать только одно: у правительства не осталось иных источников покрытия государственных расходов, кроме печатного станка. Значит, в ближайшие месяцы Украина должна столкнуться с гиперинфляцией в условиях продолжающегося падения экономики. Умные люди в таких случаях от власти дистанцируются, чтобы не рисковать жизнью.

Во-вторых, ушел в отставку господин Ложкин – глава администрации президента Порошенко. При этом украинские СМИ авторитетно заявляют, что в последние полгода Ложкин упорно добивался своей отставки, трижды подавая соответствующие заявления.

Это бы и ничего. Понял Ложкин, что политика – не его конек, и ладно. Но ему на смену не пришел никто из давних, близких, доверенных сотрудников Порошенко, имеющих вес в украинской политике. Новым главой администрации был назначен харьковский губернатор Игорь Райнин, который до марта 2014 года обретался на средних производственных и бюрократических должностях в Харькове и области.


Резкий взлет его карьеры наступил после переворота. Но Райнин — это даже не премьер Гройсман, с которым Порошенко связывали давние личные и деловые отношения. Райнин — человек, которого назначают на должность, которую никто не хочет занимать. Это показатель: крысы побежали с порошенковского корабля, на котором остаются одни обреченные.


В-третьих, «Международная амнистия» вдруг «увидела» тайные тюрьмы СБУ на Украине. Прошло «всего» два с половиной года с первых сообщений об их создании. Эта организация не замечала ни одного преступления киевского режима и вдруг сразу узрела тайные тюрьмы и пытки заключенных.

Это, между прочим, преступление против человечности, за которое главарей режима, руководство и сотрудников СБУ можно преследовать без срока давности и по всему миру. Срок – вплоть до пожизненного. Объяснить такое прозрение логически можно только тем, что «Международная амнистия» не желает дожидаться того момента, когда режим рухнет и ее ткнут носом в тайные тюрьмы. Иными словами, они работают на упреждение.

И это всего три пазла из разных областей политики. Только за последние пару недель таких можно подобрать еще два десятка. И все они свидетельствуют об одном: Порошенко списали со счетов не только иностранные партнеры, но и собственные подельники. Запас прочности у режима иссяк, и теперь каждый пытается записаться в его критики.


Напомню: от Януковича крысы побежали 21 февраля 2014 года, когда переворот фактически состоялся. От Порошенко уже бегут.


Ростислав Ищенко