22.05.2015


Заседание Верховной Рады Украины 20 мая 2015 года ознаменовалась страшным побоищем, которое часть наблюдателей сравнила с Ледовым (1242 года), часть – со сталинградским (1942 года), а наиболее продвинутые эксперты и аналитики – с битвой между сечевыми стрельцами и москалями за гору Маковка (вроде бы 1919 год, но точной даты в силу непередаваемого величия данного исторического события никто не помнит…)

Как говорится – ничего не предвещало. Заседание началось штатно, и шло без сучка и задоринки, как вдруг спикер Рады Владимир Гройсман вновь поставил на повестку дня вопрос о введении моратория на обслуживание внешних кредитов, предоставленных украинскому правительству и государственным компаниям частными лицами и частными организациями. Ехидно улыбаясь, Гройсман поведал собравшимся, что в июле 2014 года, будучи депутатом Рады прошлого созыва, то есть государственным, хотя и выборным чиновником, он взял в долг у депутата Березы, который на тот момент был частным лицом, 10 тысяч долларов США. И поскольку в данном случае речь, что совершенно очевидно, идет о кредитовании частным лицом представителя украинского государства, то…


Депутат Береза какое-то время сидел, оцепенев. Его от природы богатый словарный запас не включал в себя таких терминов как «реструктуризация», «мораторий», «гарантированный государством долг» и «кредитование частных лиц». Попытки Березы обратиться к опыту, почерпнутому в результате участия в АТО, успехом не увенчались: его соратники по карательной операции таких слов не употребляли, как, впрочем, и курица и свинья, которых он погрузил в состояние психогенного шока, спасаясь от ополченцев в хлеву.


Возможно, все бы закончилось мирно, но один из коллег Березы по партии, гнусно улыбаясь, наклонился к нему и донес до сознания депутата суть заявления Гройсмана в простых, ясных и не совсем цензурных выражениях. Береза, мгновенно стряхнув с себя оцепенение, кинулся к столу, за которым восседал спикер Рады, с тем, чтобы выразить последнему свой решительный протест. Процесс выражения своего мнения Береза сопровождал заявлениями, противоречащими Конвенции ООН по правам человека, недавно принятому на Украине закону о декоммунизации и денацификации общественного сознания, целому ряду местных и международных актов, в том числе и Конституциям Уганды и Парагвая. Добежав до стола спикера, депутат начал применять к последнему действия физического характера, демонстрируя полезные навыки, почерпнутые им во время карательной операции на Донбассе.


На помощь Гройсману бросился депутат Рабинович, но растянулся в проходе между рядами, споткнувшись о заботливо поставленную на его пути ногу комбата Семененченко. Представители правительства спешно покинули зал заседания, за ними устремились представители администрации президента. Представители комитета кредиторов, пришедшие выяснить «шо це таке за фигня – мораторий на выплату внешних долгов», сидели, оцепенев не хуже Березы в первые минуты речи Гройсмана. Депутаты различных фракций радостно катались по полу, выясняя, кто, кому и сколько задолжал, и подпадают ли данные долги под действие моратория…


Растащить народных избранников удалось только через два часа. Кое-кому из них понадобилась транспортировка в медицинские учреждения, кого-то наспех замазали зеленкой и йодом. Журналисты проправительственных изданий пытались выяснить, увенчались ли успехом переговоры между Гройсманом и Березой об особенностях реструктуризации задолженности спикера перед депутатом, и, если да, то сколько дней теперь Гройсман пробудет на больничном. Журналисты условно оппозиционных изданий задавали депутатам, принявшим участие в драке, вопросы об их отношении к высказываниям Березы, среди которых фигурировали следующие «ж… морда» и «да я тебя сейчас на колорадскую ленточку порву».


- Нет, ну а что, - философски заметил один из депутатов, осторожно трогая пальцами одной руки синяк под глазом, а пальцами другой пытаясь прикрыть на груди символ дивизии "Галичина", оказавшийся на виду вследствие возникновения дыры на рубашке. – Я услышал слова комбата и решил – ну, наконец-то началось!


Минутка юмора, или неожиданные последствия моратория