«Они стреляют в нас из укрытия, затем убегают и прячутся в канализации» ("The Independent", Великобритания)

Роберт Фиск (Robert Fisk)
 21.08.2012, 13:44
Фото: EPA
Наш автор получил эксклюзивную возможность побеседовать с генералами Асада, обвиняемыми в военных преступлениях, которые пытаются разгромить повстанцев в Алеппо

Кварталы города, населенные представителями среднего класса, где мы находимся, обстреливают из минометов, под виадуком горит танк T-72, распространяя вокруг себя невыносимый жар. Тем не менее, командующий правительственными войсками, воюющими в Алеппо – 53-летний генерал-майор, за плечами которого 33 года армейской службы и два пулевых ранения, полученных в прошлом месяце во время боев в Дамаске – утверждает, что сможет «очистить» провинцию Алеппо от «террористов» за 20 дней. Его заявление явно отдает хвастовством. Это особенно очевидно здесь, в районе Саиф аль-Доула, расположенном на окраине города, где снайперы простреливают улицы, заросшие лиственными деревьями. Битва за Алеппо продолжается, и до конца, похоже, еще далеко.
Странное это ощущение: сидеть в частном доме, занятом под командный пункт сирийской армии – на стенах висят гравюры 19 века, а на полу лежит безукоризненно чистый ковер – и беседовать с генералами, обвиняемыми лидерами западных стран в военных преступлениях. Образно выражаясь, я нахожусь в «самом логове врага». Очень высокий лысеющий генерал и его офицеры, охотно делящиеся своими впечатлениями всякий раз, когда их спрашивают, могут многое рассказать мне о войне, которую они ведут, и боевиках противника, к которым они относится с презрением. Генерал, не пожелавший сообщить своего имени, называет повстанцев «крысами». «Они стреляют в нас из укрытия, а затем убегают и прячутся в канализационных сетях. В большинстве своем они иностранцы – турки, чеченцы, афганцы, ливийцы, суданцы». Но среди них есть и сирийцы, вставляю я. «Да, и сирийцы тоже, однако все они – контрабандисты и преступники», - отвечает командующий.
Я спрашиваю его о том, каким оружием воюют повстанцы. Повинуясь приказу командира, несколько солдат срочной службы вносят в комнату охапки гранатометов, автоматических винтовок, боеприпасов и гранат. «Посмотрите на это», - говорит генерал и, ухмыляясь, протягивает мне приемо-передающую радиостанцию модели Hongda HD668, взятую у турецкого боевика, убитого в районе Саиф аль-Доула, в нескольких сотнях метрах от того места, где мы находимся. «Мохамед, ты слышишь меня? - надрывается рация, - Абу Хасан, почему не отвечаешь?» Услышав искаженный эфиром голос врага, который, возможно, сидит в том же самом здании, что и мы, сирийские офицеры разражаются громким хохотом. «Вот это удостоверение личности мы нашли у «террориста»», - протягивает мне карточку генерал. На удостоверении красуется фотография мужчины с тонкими усиками, под которой напечатано: «Гражданин Турецкой республики». Место рождения – Бингол, Турция; дата рождения – 1 июля 1974 года; имя – Ремзийе Идрис Мэтин Экиндже; вероисповедание – мусульманин.
Итак, мы неожиданно узнали имя одного из тех таинственных «иностранцев», из которых – по крайней мере, по мнению сторонников правящей партии «Баас» – и сформированы отряды мятежников, воюющих против правительственной армии. Роясь в грудах оружия, захваченного, по словам сирийских офицеров, на прошлой неделе, я обнаруживаю взрывчатку шведского производства в пластиковой оболочке. На табличке, которой снабжена каждая шашка, значатся дата изготовления – февраль 1999 года; название и адрес компании-производителя - Hammargrens, 434-24 Кунгсбака, Швеция – а также красуется надпись «сделано в США».
А вот другие виды оружия – штурмовая автоматическая винтовка бельгийского производства, изготовленная компаний FN из города Эрсталь (код производителя – 1473224); набор ручных гранат неизвестного происхождения с маркировкой HG 85 и SM8-03 1; российский оптический прицел для снайперской винтовки; испанский пистолет модели 28 1A калибра 9 мм, изготовленный компанией Star Echeverria SA из города Эйбара; совсем древний автомат советского производства 1948 года выпуска; а также множество российских реактивных гранатометов и боеприпасов к ним. Среди груды оружия и боеприпасов валяются и аптечки первой помощи, полные медикаментов.
«Каждый отряд террористов имеет свой санитарный автомобиль, - рассказывает офицер разведки, - часть медикаментов они воруют из наших аптек, но кое-что привозят с собой». Это похоже на правду. В аптечках я нахожу болеутоляющие средства ливанского производства, перевязочные материалы из Пакистана, однако большая часть лекарств изготовлена в Турции. Интересно бы узнать, кому именно продавали свое оружие и взрывчатые вещества испанские, турецкие и бельгийские производители. Я продолжаю рыться в груде оружия, наваленного на полу. Вот я выуживаю банковскую карту Visa, чей срок действия недавно закончился. Она выдана на имя Ахеда Акрама. А вот удостоверение личности гражданина Сирии на имя Видада Отмана – «похищен террористами», бормочет один из офицеров. Кроме этого везде попадаются патроны, их тысячи. Генерал соглашается с тем, что кое-что из оружия, возможно, было взято у убитых военнослужащих правительственной армии или солдат, захваченных в плен. Изменники и перебежчики тоже встречаются, признает командующий, однако все они являются «подонками общества, плохими солдатами, людьми, действующими исключительно из корыстных побуждений». Именно это они и говорят на допросах, добавляет он.
Составить впечатление о том, как развиваются боевые действия в Алеппо, совсем не трудно. Побродив по улицам города с патрульными группами сирийской армии более часа, я понял тактику повстанцев. Отдельные снайперы стреляют из окон домов, а затем успевают скрыться до того, как солдаты правительственных войск войдут в здание. Патрульным удалось застрелить человека со снайперской винтовкой, который вел огонь с минарета мечети Эль-Хоуда. Район Салахеддин уже «освободили», сообщил мне сирийский офицер, а район Саиф аль-Доула тоже вскоре «очистят от террористов».
С десяток гражданских лиц появляется из дверей домов. Это пенсионеры – пожилые люди в возрасте 60 лет и более – владельцы магазинов, а также местные бизнесмены с семьями. Не зная, что за ними наблюдает иностранный журналист, они подходят к солдатам и обнимают их. Один из этих людей рассказывает мне, что он находился дома, когда во двор ворвались «иностранные» боевики и оборудовали там огневую позицию для обстрела правительственных войск. «Я знаю турецкий язык и могу засвидетельствовать, что многие из них говорили по-турецки. Кроме этого среди них были люди с длинными бородами, одетые в короткие шаровары, которые носят жители Саудовской Аравии. Они говорили на арабском языке, но со странным акцентом», - делится он своими впечатлениями.
Рассказы о вооруженных «иностранцах», стреляющих на улицах Алеппо, я слышал от многих жителей города, причем они беседовали со мной там, где солдаты правительственной армии не могли нас слышать. Эти люди также упоминали «сирийцев из сельской местности». Из всего услышанного я сделал вывод, что разговоры о значительном количестве зарубежных граждан в рядах повстанцев, похоже, не так уж далеки от истины. Несмотря на минометный огонь и звучащие время от времени выстрелы, жизнь города продолжается. Десятки тысяч мирных жителей, вынужденных покинуть свои дома в результате боевых действий, которые ведут между собой Свободная сирийская армия и правительственные войска, которые власти все время называют «Сирийской арабской армией», разместились в пустующих помещениях общежития студенческого городка, принадлежащего Университету Алеппо. Однако они все еще находятся в опасности, ведь враги президента Асада сражаются недалеко отсюда.
Возвратившись вчера в центр города, я встретил пятерых солдат сирийской армии, направлявшихся в свои казармы. Ребята выглядели измученными, а колючие взгляды, которые они кидали по сторонам, выдавали внутреннее напряжение. Военнослужащих сопровождал штатский по имени Бадриедин. Он рассказал мне, что вызвал солдат, когда увидел «десятерых террористов» на улице Аль-Хаттаф. По словам мужчины, солдаты застрелили нескольких из них, а остальные уехали на скутерах, взяв с собой трупы товарищей. Военнослужащие тоже увлеченно рассказывали о том, как сражались с численно превосходящим противником. Командующий правительственными войсками в Алеппо сообщил мне, что главное сражение разыгрывается в районе, где расположена мечеть и христианская школа. Там его люди окружили большой отряд «террористов». «Сирийская армия не убивает мирных жителей, ведь мы пришли сюда, чтобы их защитить, причем по их просьбе, - говорил он, - мы стараемся убрать гражданских из зоны боевых действий, предупреждаем их с помощью громкоговорителей».
Мне понравились слова, написанные на футболке одного юноши, который рассказал мне, что пытается пробраться в свою квартиру, расположенную в квартале, простреливаемом снайперами, и посмотреть, цела ли она. Вот эта надпись: «Вы видите то, что есть, и задаете вопрос: «Почему?», а я мечтаю о том, чего никогда не было, и говорю: «А почему бы и нет?». Джордж Бернард Шоу». По-моему, неплохой девиз для сегодняшнего Алеппо.