09.10.2014г.




Стоит сказать «Юстас - Алексу...», и все вспоминают шифровки Штирлица в Центр. До недавнего времени «Алекс» - руководитель советской разведки - оставался за кадром. Только сегодня, когда часть информации о Павле Фитине рассекречена, можно по достоинству оценить его вклад в историю нашей страны.

10 октября в Москве у здания пресс-бюро Службы внешней разведки России торжественно откроют памятник Павлу Фитину - легендарному Алексу.


Будущий главный разведчик родился в 1907 г. в семье крестьянина-бедняка. И, казалось бы, ничто не предвещало ему такой «секретной» карьеры: учился в Сельхозакадемии, работал в издательстве, выпускавшем литературу для сельчан, дорос там до заместителя главного редактора. Но в марте 1938 г., в разгар ежовских репрессий, ЦК партии решил мобилизовать из народного хозяйства в органы госбезопасности 800 коммунистов с высшим образованием, имевших опыт партийной и руководящей работы. Фитина после шестимесячного обучения в Центральной школе НКВД определили стажёром в 5-й отдел ГУГБ НКВД СССР - Иностранный отдел, как ещё называли разведку. А уже в мае 1939 г. нарком Берия назначил его - 31-летнего! - начальником ИНО. «Должность в полном смысле слова была «расстрельной». И вряд ли кто-то завидовал стремительной карьере «мальчика», - уверен писатель, историк, лауреат литературной премии СВР РФ полковник Александр Бондаренко. - Тем более вряд ли кто-то думал, что Павел Фитин будет руководить разведкой не считаные месяцы, как его предшественники, а целых 7 лет».


«В 30-х гг. сложилась обстановка недоверия и подозрительности ко многим чекистам, главным образом руководящим работникам, не только центрального аппарата, но и резидентур Иностранного отдела за кордоном. Их обвиняли в измене Родине и подвергали репрессиям. В течение 1938-1939 гг. почти все резиденты ИНО за кордоном были отозваны в Москву, многие из них репрессированы», - вспоминал Павел Михайлович о том, какое «хозяйство» ему пришлось принять. Фитин буквально реанимировал службу. Ему удалось вернуть в строй многих опытных разведчиков и найти талантливых новичков.


Разведчики Фитина работали как часы: они задолго до 22 июня 1941 г. слали в Москву тревожные шифровки с доказательствами того, что Гитлер готовится напасть на СССР. Даже о подготовке к боям на стороне нацистов украинских националистов во главе с Бандерой Фитин докладывал наверх в феврале 1941-го. Подобных сообщений только в 1941 г. в Кремль было передано не менее 120.

Именно Павел Фитин лично в ночь на 17 июня 1941 г. доложил Сталину: военные приготовления Германии закончены, удар будет со дня на день. Сведения получены от вернейших источников из Германии - «Корсиканца» (А. Харнак, старший советник Минэкономики) и «Старшины» (Х. Шульце-Бойзен, сотрудник отдела разведки Министерства воздушного флота). Но Сталин не поверил.

В годы войны разведке Павла Фитина удалось узнать о планах основных операций и направлениях главных ударов вермахта на Восточном фронте и установить контакты с западными спецслужбами. Ветеран СВР генерал-майор в отставке Лев Соцков говорит, что перед Фитиным стояли 3 задачи: собрать информацию о происходящем в Германии, у союзников и понять какой видят союзники политическую карту мира после войны. Эти задачи он выполнил. Так, сведения о переговорах о сепаратном мире Германии с Англией и США были получены разведкой и стали причиной письма Сталина Рузвельту и Черчиллю. А при подготовке к конференциям в Ялте, Потсдаме и Тегеране Сталин благодаря разведке «в деталях знал, где можно настаивать, добиваться, а где и*дти на компромисс». «Пределом мечтаний любой разведки мира» назвал директор ЦРУ Аллен Даллес добываемые советскими разведчиками сведения в ходе уникальных оперативных комбинаций во время войны.

Но, пожалуй, самой фантастической работой разведчиков Фитина стала операция «Энормоз», в результате которой удалось добыть тайну создания ядерного оружия. «25 сентября 1941 г. из лондонской резидентуры пришло спецсообщение о состоявшемся 16 сентября заседании Уранового комитета, - рассказывает Александр Бондаренко. - Из него следовало, что «урановая бомба может быть создана в течение двух лет», что принято «решение о немедленном начале строительства в Великобритании завода по производству урановых атомных бомб». Фитин обратил внимание на это сообщение, информацию доложили Берии. Есть легенда, что зловещий нарком эти данные «отверг как дезинформацию». На самом же деле он распорядился направить полученные сведения на экспертизу в 4-й спецотдел НКВД, где не без оговорок, но подтвердили их достоверность».


В марте 1942 г. руководство разведки подготовило спецсообщение Сталину, в котором не только оценивалась перспектива создания нашими союзниками атомного оружия, но и предлагалось организовать специальный НИИ. В сентябре Сталин провёл совещание с академиками А. Иоффе, Н. Семёновым, В. Хлопиным и П. Капицей. После чего было принято по*становление «Об организации работ по урану». Материалы разведчиков прямым ходом шли к советским ядерщикам. В марте 1943 г. академик Игорь Курчатов, известный как отец советской атомной бомбы, писал Берии: «Произведённое мною рассмотрение материалов показало, что их получение имеет громадное, неоценимое значение для нашего государства и науки... Материал дал возможность получить весьма важные ориентиры для нашего научного исследования».


То, что советская атомная бомба была изготовлена в 1949‑м, а не в 1956 г., как рассчитывали американцы, полностью заслуга сотрудников Фитина. Кстати, в своих воспоминаниях Павел Михайлович писал, что «большое количество материалов добывалось также по вопросам самолётостроения, танкостроения, приборостроения и по другим вопросам науки и техники».

В июне 1946 г. Фитина отправили в отставку и направили в советскую оккупационную зону Германии замом уполномоченного МГБ. «Неоднократно писалось, что Фитина «скушал» не то Берия, не то Хрущёв. На самом деле Павел Михайлович оставил свой пост после смены «команд», когда Абакумов сменил Меркулова на посту министра госбезопасности, - рассказывает Александр Бондаренко. - Как писал сам Павел Михайлович, после войны ему «на протяжении почти пяти лет пришлось заниматься вопросами, связанными со специальным производством и пуском урановых заводов…». Фитин некоторое время работал в Германии (немецкие учёные были вывезены в Союз и приняли участие в советском атомном проекте), затем был зам*начальника Управления МГБ в Свердловске - именно на Урале находились те самые закрытые города, о создании которых он писал Сталину. С 1951 по 1953 г. он был министром госбезопасности Казахской ССР, где находился Семипалатинский ядерный полигон.

29 ноября 1953 г., после ареста Берии, Павла Фитина в возрасте 45 лет уволили из органов госбезопасности с формулировкой «по служебному несоответствию», без пенсии, так как он не имел необходимой выслуги лет. Потом была работа на достаточно скромных должностях - контролёром в Министерстве госконтроля СССР и директором фотокомбината. «Сожаление было, что сил столько потратил и пришлось всё оставить, - говорит внук Павла Михайловича Андрей Фитин. - Но никакой обиды дед не таил. Однажды только сказал: «Правда найдёт себе путь».


Сам Павел Фитин даже намёками не рассказывал внуку, что работал в разведке. «Когда я был в 10-м классе, мне об этом рассказал отец, который тоже работал в органах госбезопасности. На семейном совете решили, что я должен продолжать династию. Дед даже написал мне письмо о том, на что я должен обратить серьёзное внимание - прежде всего на иностранные языки. Правда, потом мои планы изменились», - вспоминает Андрей Фитин. А в детстве он играл с дедовскими орденами: «Когда мне было 6 лет, я втайне от родителей доставал все эти награды и надевал их. У деда был чехословацкий орден Белого льва. Там должна была быть лента, но её не оказалось, и поэтому я доставал резинку от трусов и с её помощью надевал орден на себя. Наградная колодка у меня даже на груди не помещалась - очень большая, и приходилось надевать её от плеча до плеча».
Павел Фитин ушёл из жизни в декабре 1971-го. Имя его, некогда засекреченное, оказалось забыто на десятилетия.

ИСТОЧНИК