22.08.2017г.




Еще полгода назад мировое сообщество не без оснований считало, что «крымские» санкции против России пришли всерьез и надолго: никаких предпосылок для пересмотра курса на горизонте не предполагалось, всесторонняя политическая риторика Америки и ЕС оставалась прочна, а до перемен внутри европейского политикума было еще слишком много времени. Тогда никто не мог подумать, что к сегодняшнему дню отношения по обе стороны Атлантики скатятся к неожиданному охлаждению, антироссийские санкции для немецкого бизнеса превратятся в символический проект, а курс «локомотива» Европы на сближение с Москвой и вовсе сможет оказаться основой для предвыборной риторики большинства немецких депутатов…

И, тем не менее, это произошло. Лидер Свободной демократической партии Кристиан Линднер в недавнем интервью газете Westdeutsche Allgemeine Zeitung озвучил то, о чем упорно молчали все европейские СМИ и немецкие политики: «безопасность и благополучие в Европе», при всех позах в отношении этой суровой реальности, всё равно «во многом зависят от хороших отношений с Москвой». И потому конфликт вокруг Крыма необходимо «заморозить на неопределенный срок», а сейчас «начать процесс развития двусторонних отношений». Также, по мнению главы СвДП, говорить об «аннексии Крыма и других имперских жестах Кремля» можно, конечно, сколько угодно, но «нельзя при этом ставить решение других вопросов в зависимость от урегулирования одной конкретной крымской проблемы».


Вскоре после этого громкого интервью министр иностранных дел ФРГ и по совместительству член руководства Социал-демократической партии Германии Зигмар Габриэль в интервью газете Koelner Stadt-Anzeiger также однозначно предложил «завершить дебаты по крымскому вопросу», а заодно выразил «потрясение», в котором оказался мир, от «проводимой по всей планете непредсказуемой американской политики». Спустя несколько дней в другом немецком издании — Rheinische Post глава МИД Германии и вовсе завершил свой спич требованием «как можно скорее прекратить делать ставку в отношениях с Россией на методы устрашения», поскольку, по его словам, это «лишь содействует эскалации напряженности».


Оба эти политика принадлежат к верхушке немецкого правящего класса, и, по сути, являются рупорами доминирующих в нем мнений и консолидированных внутренних настроений. Тем более что Габриель — действующий министр иностранных дел, а Линднер, по мнению большинства немецких политологов, имеет все шансы для занятия этого же поста в следующем коалиционном кабинете. Таким образом, совпадение их позиций по новому подходу к вопросу выстраивания отношений с Россией выражает тренды не только действующих политических деятелей, но и политиков, идущих на выборы в этом сентябре.


Примером тому служит и заявление заместителя председателя партии «Альтернатива для Германии», а по совместительству кандидата в канцлеры ФРГ Александра Гауланда, призвавшего Берлин и другие государства Евросоюза признать Крымский полуостров частью России. При этом, по его словам, Российская Федерация «уже имеет влияние в Европе», и потому странам ЕС всерьёз стоит задуматься над тем, чтобы «интегрировать её в европейскую семью народов, тем самым прекратив опасное противопоставление Североатлантическому альянсу и самому ЕС». Позднее эту же позицию поддержала и лидер Левой партии Германии Сара Вагенкнехт, подчеркнувшая, что «в отношениях с Москвой» Германии «необходимо вернуться к традиционной политике разрядки, а не к абсурдной и провокационной раскрутке военной и экономической напряженности».


Даже уполномоченный правительства ФРГ по межобщественному сотрудничеству с Россией Гернот Эрлер, представляющий главного союзника канцлера по правящей коалиции и одновременно ее главного соперника на грядущих выборах — Социал-демократическую партию, и тот выступил за то, чтобы перейти от обсуждения вопросов, касающихся Крыма, к проблеме мирного урегулирования на Донбассе и налаживанию российско-немецких отношений.

Чем вызвана такая резкая смена в риторике и официальной немецкой парадигме? Где в этой формуле находится лично госпожа Меркель? И каково будущее этого политического начинания?
Ответ на первый вопрос — это, конечно же, выборы. Именно они, в первую очередь, заставляют политиков бундестага обращать максимально пристальное внимание не только на свой собственный электорат, но и на те финансовые «институты», которые традиционно финансировали их предвыборные штабы и агитационные кампании. Германия как страна-экспортер имеет влиятельное внутреннее лобби, состоящее из реальных производителей, а не из денежных спекулянтов, как это практикуется сегодня за океаном в США. И, следовательно, они ощущают не только потребность в дополнительных внешних рынках сбыта, но и урон от блокирования доступа к рынкам существующим.

По этой причине немецкая промышленность уже третий год «бьет тревогу» о том, что санкции против Москвы ударяют по интересам самого европейского производства, а ответные российские шаги и вовсе мешают вести выгодный для Германии международный торг. Раньше голоса промышленников Брюсселю и Меркель удавалось глушить тотальным диктатом корпоративных СМИ, однако в настоящий момент канцлер сама оказалась в полной от них зависимости. В предвыборный период игнорирование требований собственных спонсоров означает прекращение финансовых потоков для любого потенциального кандидата, и Меркель в данном случае отнюдь не исключение.


В результате канцлер из тени высокопоставленных немецких политиков была вынуждена инициировать нынешнюю смену российского дискурса даже несмотря на угрозы со стороны США, а далее просто внимательно изучать реакцию России, Америки и своих собственных европейских партнёров. В случае, если в ближайшем будущем Германии будет оказано такое противодействие, которому она будет не в силах противостоять, данный курс подвергнется изменению и будет назван «личной инициативой озвучивших его чиновников». Однако если сопротивление удастся преодолеть, возможно, политика «разрядки» в отношениях с Москвой станет для победившей на сентябрьских выборах Меркель вполне реальной. После чего стоит ожидать и смены антироссийской риторики и в других европейских столицах.


Другой формальной причиной для смены антироссийской парадигмы стал и симбиоз накопившихся за эти полгода собственных американо-немецких противоречий. В частности, в этом месяце по прямому заказу одного из департаментов канцлера ФРГ научным институтом SWP было проведено исследование «по оценке эффективности и необходимости ПРО в Европе». И это при том, что еще не так давно один только факт публичного освещения подобного вопроса представлялся для ЕС как несусветная глупость. Теперь исследование вышло. Более того, его результаты широко освещены в немецких СМИ.


В частности, рассказывается о том, как США, долгие годы добивавшиеся создания системы ПВО на территории европейских стран — членов НАТО, возводили этот противоракетный щит абсолютно безосновательно «против несуществующей для ЕС угрозы», а Германия (что особенно подчеркивается в документе) «долгие годы выступала против этих планов и препятствовала самому началу данного строительства». Издание Ostexperte, в числе прочих знакомившее немцев с реалиями данного исследования, приводит и слова авторского заключения доклада, где говориться о том, что в реальности «соответствующей угрозы», которая исходила бы из «внеевропейского пространства, не существует», а «предлагаемый США противоракетный купол не повысит безопасность ЕС», а ровно напротив, «спровоцирует эскалацию напряженности между Европой и Москвой».


Третьей немаловажной причиной для неожиданных пророссийских настроений в элите Германии стало заявление Вашингтона о готовящихся поставках Украине летального и необоронительного вооружения, поскольку в Германии милитаризация Киева изначально считалась серьезным поводом для беспокойства, а в предвыборный период стала им вдвойне. В этой связи сигналы Берлина стоит рассматривать так же, как и попытку дистанцироваться от киевского режима в случае возобновления им масштабных военных действий, тем более, что сами немцы видят сегодняшнюю Украину не меньшей проблемой, чем Польшу или Прибалтику. Особенно если учесть, что, поддерживая госпереворот в Киеве, они явно не рассчитывали получить еще одну зону дестабилизации и американского контроля в непосредственной близости от собственных границ.


В итоге в канун приближающейся торговой войны США против Евросоюза, заблаговременного отделения от этих баталий Британии и смены запроса общественного мнения на налаживание отношений с Москвой политики Берлина сделали новую ставку.

Что же касается мнения простых обывателей, то проведённый в Германии опрос общественного мнения показал аналогичную и показательную картину: 44,4% немцев разделяют мнение Линднера о том, что вопрос Крыма стоит оставить в стороне и, не дожидаясь условий отмены санкций, начать налаживание отношений с Москвой уже сегодня. Не согласны с его позицией менее 43,2% респондентов. Вместе с тем у сторонников Свободной демократической партии Германии положительный процент достиг 65,5%, у партии «Альтернатива для Германии» 60,5%, а у партийного альянса ХДС/ХСС 46,4%. Это весьма серьезные данные, особенно с учетом того, что фон масштабной антироссийской пропаганды не стихал в Германии с конца 2013 — начала 2014 года ни на минуту.

Что же до высказываний скептиков относительно того, что «речи» немецких политиков — это фарс, который не сохранит своего содержания после сентябрьских выборов, то на них можно заметить следующее. Даже этого периода публичных пророссийских настроений, тиражируемых на самом высоком эшелоне «локомотива ЕС», вполне может быть достаточно для радикального изменения картины по всему Евросоюзу. Дело в том, что чем больше «партийные» и оппозиционные политики играют на этом желании, готовясь к выборам в бундестаг, тем больше они дискредитируют русофобию корпоративных СМИ и ангажированных прозападных политиков.


Более того, такой вектор увеличивает и без того критическое давление на власть со стороны немецкого бизнеса, а также открывает глаза простым немецким обывателям на то, что США для них не партнеры, а в лучшем случае беспринципные экономические конкуренты, способные пойти на всё. Чем оборачивается недооценка инерции раскаченного общественного мнения, прекрасно показали выборы в США и паника заигравшихся в своей уверенности «демократов».


Если же присовокупить к этому и новые санкции Вашингтона против России, задевающие интересы европейских компаний, а также новую инициативу сейма Литвы о вынесении на утверждение ключевых международных институтов ЕС плана помощи Украине, предусматривающего 5 млрд. долларов ежегодной помощи в контексте евроинтеграции, то можно заключить, что бизнес Германии вскоре просто саботирует антироссийскую истерию и по факту откажется от «солидарности» с заокеанскими «друзьями и партнерами» в финансировании этого абсурдного проекта.


По всей вероятности, при сохранении текущих тенденций Германия просто «спишет» Крым в такую же категорию политических конфликтов, как Мальвинские острова, Восточной Тимор, Северный Кипр или прибалтийские страны в составе СССР. То есть в такие территории, которые уже меняли свой государственный статус в ходе односторонних действий той или иной державы, но при этом никак не мешали отношениям окружающих и вовлеченных в конфликт партнерских государств. Соединенные Штаты, в частности, Британия, а затем и ЕС никогда не признавали вхождения в состав СССР Эстонии, Литвы и Латвии, но, тем не менее, на практике взаимоотношений это никак не сказывалось.


Более того, лидеры ЕС склонялись к подобному решению крымского вопроса еще в 2015 году, когда по инициативе Франции из текста Минских соглашений был удален пункт «о возвращении Крыма». И к слову, во многом именно по этой причине Европа настолько радикально дистанцировалась от новых американских санкционных мер, где среди прочего, и в отличие от «Минска-2», снятие санкций с нашей страны прямо увязывалось с возвращением полуострова.


Конечно же, говоря по совести, у Берлина нет никакого морального права поддерживать против нас какие-либо «крымские» меры, ведь только благодаря Иосифу Сталину Германия в результате войны не была подвергнута полному расчленению, а позже, всё также по доброй воле СССР, сумела стать единой без вражды и даже формального референдума. Тем не менее, процесс в любом случае запущен, и Берлин, как лидер ЕС, стал первой столицей, чьи политики нашли действующий компромисс в формальном сохранении «фасада» консолидированных санкций при их фактической и непосредственной отмене. Решение, при котором в ближайшие годы за ними со стороны европейских стран может не остаться ничего, кроме придуманного американцами названия.


Руслан Хубиев, специально для ИА REGNUM