В середине января текущего года агентство Trend со ссылкой на министерство транспорта, судоходства и связи Турции сообщило, что в первом квартале 2013 года турецкое правительство объявит тендер на геолого-технические работы в рамках проекта «Канал Стамбул», который должен соединить Черное море с Мраморным.
Зачем Турции ещё один канал?
После проведения всех геолого-технических работ, которые займут не менее двух лет, Турция перейдет к строительной части проекта. Его осуществление начнется со стороны Мраморного моря, в Силиври – одном из европейских районов провинции Стамбул, что в турецкой Фракии, поскольку расположенные ближе к Стамбулу районы густо населены. Правительство уже объявило о планах строительства нового аэропорта в этом районе.
Предполагаемая длина канала составит 45-50 километров, глубина на фарватере - 25 метров, а ширина - 150
метров, что позволит проводить по нему корабли и суда практически любого водоизмещения. В министерстве также сообщили, что минимальная стоимость проекта «Канал Стамбул» составит 20 миллиардов долларов.
Ожидается, что проект будет завершен к 2023 году, к 100-летнему юбилею основания Турецкой Республики созданной после падения Османской империи. При этом грунт, полученный в результате прокладки канала, будет использован при строительстве двух островов в Мраморном море, на которых разместятся объекты туриндустрии и морского порта.
Впервые нечаянная или умышленная утечка о планах Премьер-министра Турции Реджепа Эрдогана по строительству канала «Стамбул» произошла в октябре 2010 года в турецкой газете Zaman Today's и очень напоминала «пробный шар» с целью прощупать реакцию мирового общественного мнения.
И уже в апреле 2011 года в американской "The Associated Press" появляется статья «Турция намерена построить новый крупный водный путь в обход Босфора», в которой озвучивается «безумный и блистательный» (по словам самого турецкого премьера) план строительства нового судоходного канала. «Мы сегодня приступаем к осуществлению величайшего проекта нынешнего столетия», - сказал Эрдоган, отметив при этом, что данный проект будет масштабнее Панамского и Суэцкого каналов.
Вообще-то резоны турецкой стороны вполне понятны. Прежде всего, реализация идеи Эрдогана позволит резко уменьшить транспортную нагрузку на Босфор, через который ежегодно транзитом проходит до 50 тысяч судов и боевых кораблей (сравните, в 1938 г. их было 4500). Водным путём ежедневно проходит 150 -160 судов, в том числе до трёх десятков танкеров, которые за год перевозят до 150 миллионов тонн грузов, в том числе 100 млн. тонн нефти, около четырех миллионов тонн сжиженного газа, до трех миллионов тонн химикатов.
Естественно, при этом неизбежны риски экологического характера. Капитаны и штурманы знают, что в Босфоре существует довольно сильное течение, а также на своём пути он
делает несколько резких поворотов, в связи, с чем являются одним из самых опасных в мире проливов для судоходства.
Авария танкера в этом проливе, который делит 13-миллионный Стамбул на две части, может привести к экологической катастрофе для города. Подобные аварии здесь уже случались, так в 1979 году судно Independenta под румынские флагом, груженное 94600 тоннами нефти, столкнулось с другим судном. Катастрофа привела к гибели 43 членов экипажа и 27-дневному пожару, не говоря уже о тяжелых загрязнениях морской и воздушной среды, которые сохранялись длительное время. В декабре 1999 года в устье Босфора раскололся на две части российский танкер. В результате происшествия в море вылилось около 800 тонн топлива, а загрязнению подверглось почти 10 километров побережья.
Однако и этот проект также наверняка вызовет горячие споры защитников окружающей среды, ведь никто серьёзно не изучал последствия такого масштабного искусственного вмешательства в экосистему.
Вложение 517
Ну вот, со стороны Турции все смотрится вполне логично. Но на самом деле, особенно для России все не так однозначно. «Безумная и блистательная» затея Эрдогана грозит нашей стране серьёзными военно-политическим рисками, связанными с появлением дополнительных возможностей для прохода иностранных военных кораблей в Черное море.
Конвенция Монтрё на защите Черного моря
С 1936 года режим использования Босфора, Дарданелл и Мраморного моря регулируется конвенцией Монтрё, которая вернула Турции суверенитет над этими проливами, утраченный после поражения в Первой мировой войне. И если за гражданскими судами всех стран этот международный акт сохраняет свободу прохода через проливы, как в мирное, так и в военное время, то для военных кораблей режим прописан особо.
Нечерноморским странам разрешается проводить через проливы в Черное море только легкие надводные корабли и вспомогательные суда водоизмещением каждого не более 10000 тонн. Суммарное водоизмещение отряда кораблей не должно превышать 15000 тонн, и их проход разрешен только в дневное время. Нечерноморские государства не вправе вводить в Черное море авианосцы и подводные лодки. Общий тоннаж эскадры боевых кораблей нечерноморских стран, находящихся в Черном море, не должен превышать 30 000 тонн (и может быть повышен до 45 000 тонн).
Время пребывания на Черном море военных кораблей нечерноморских стран тоже строго ограничено. Оно не должно превышать 21 суток, независимо от цели прихода. Турецкие власти должны быть извещены по дипломатическим каналам о проходе военных кораблей через черноморские проливы, для нечерноморских стран - за 15 суток, для черноморских - обычно за 8 суток, но не менее чем за трое.
В годы «холодной войны» благодаря конвенции Монтрё и мощи Черноморского флота, являвшегося хорошей гарантией выполнения её положений, противостояние ВМФ СССР с 6-м флотом США проходило в Средиземном море вдали от наших границ. В Черном море доминировал наш флот, а боевые корабли стран НАТО заходили в черноморские воды лишь эпизодически.
О каждом таком визите было известно заранее, поэтому каждого незваного гостя еще у Босфора встречал наш корабль и неотступно следовал за ним до того момента, пока заморский визитёр не покидал Черное море. Черноморцы хорошо помнят случай, когда в феврале 1988 года, два советских сторожевых корабля "Беззаветный" и СКР-6 встретили крейсер УРО «Йорктаун" и эсминец УРО "Кэрон" (оба США) на выходе из Босфора, и позднее, совершив на них навал, выдворили из территориальных вод СССР. Затем до Босфора их сопроводили другие корабли.
После распада СССР и вступления в НАТО ряда черноморских стран и стремлением вступить в блок других, корабли США стали значительно чаще появляться в непосредственной близости от наших баз и территориальных вод. Возникает обоснованное подозрение, что на самом деле американцы потихоньку осваивают новый для них театр возможных военных действий. Последовали также заявления о том, что Вашингтон собрался развернуть группировку кораблей с элементами системы ПРО «Иджис» в румынских портах.
Одна из таких первых заокеанских с позволения сказать «ласточек» в Черное море залетала в 2011 году. 15 июня севастопольцы протестовали против захода в город крейсера «Монтеррей», с системой ПРО «Иджис» (Aegis) на борту. Позднее он посетил Батуми. В связи с этим довольно резко прозвучало заявление нашего МИДа: «Появление в непосредственной близости от российских границ элементов стратегической инфраструктуры США воспринимается Москвой как угроза безопасности России».
Российские власти выказывали обеспокоенность тем, что США фактически проводят оперативную противоракетную "рекогносцировку" в непосредственной близости от российских границ.
Но это не помешало ещё двум однотипным крейсерам 6-го оперативного флота США (Philippine Sea - октябрь 2011 г. и Vella Gulf - конец января – начало февраля 2012 г.) посетить отметится в Черном море и посетить стратегически важный румынский порт Констанца, украинские порты Севастополь и Одесса и Батуми. Напомню, оба крейсера, также оснащены системой ПРО Aegis и несут крылатые ракеты.
Все эти визиты своего рода прелюдия к тому, чтобы развернуть корабли с системой ПРО в Черном море на постоянной основе. Мешает этому среди прочего и конвенция Монтрё, позволяющая кораблю находиться здесь только 21 день.
Впрочем, нарушителями конвенции США выступали не один раз. В 2004 году американцы хотели обойти Конвенцию Монтрё, распространив на Черное море проходящую в Средиземном операцию НАТО «Активные усилия», — создать постоянное присутствие в акватории натовского флота под предлогом борьбы с терроризмом. Однако Турция воспрепятствовала этому, чем вызвала явное раздражение в Вашингтоне.
Ещё раз Турция показала, что намерена жестко соблюдать конвенцию, не допустив прибывшие якобы для оказания гуманитарной помощи Грузии, американские госпитальные суда «Мерси» и «Комфорт», поскольку их водоизмещение (по 70 тыс. т) превышало лимиты. А согласно ст. 9 документа ограничения по тоннажу не распространяются лишь на «вспомогательные корабли военного флота, исключительно приспособленные для перевозки жидкого или иного топлива», и то лишь при условии прохождения через проливы в одиночку.
По-видимому, само обращение американцев относительно этих судов представляло собой проверку реакции Анкары: а не сочтут ли их турки невоенными, что откроет лазейку для обхода конвенции и в других случаях? Тогда, однако, номер не прошел.
Чем для России может обернуться строительство канала?
Теперь представим, что канал «Стамбул» уже действует. Он полностью находится под юрисдикцией Турции, положения конвенции Монтрё на него не распространяются. Следовательно, эта страна может самостоятельно решать пропускать или не пропускать ей военные корабли той или иной страны в любом из направлений.
Теперь у США пропадает необходимость придумывать дипломатические прикрытия в виде разных учений типа «Си Бриз» для приближения морских элементов ПРО США к наших границам. В Чёрное море сможет зайти любое количество кораблей, любых типов: то ли авианосных соединений, то ли кораблей с «Томагавками» или «Иджисами» на борту.
Налицо существование угрозы безопасности России. Заключается она, как мы видим, в неопределенности международно-правового статуса пролива «Стамбул». Поскольку его строительство затрагивает интересы не одной лишь Турции, международное сообщество, без сомнения, потребует начать переговоры о регулировании судоходства по новой транспортной артерии. Но большинство стран будет интересовать в основном экономическая сторона вопроса, вопросы прохода военных кораблей будут в центре внимания исключительно России и США (и тех новых натовских стран, которые будут у них на «подтанцовке»). Причем совершенно не надо быть аналитиком, чтобы понять, что интересы этих двух стран в этом вопросе диаметрально противоположны. Американцы, безусловно, приложат все усилия для того, чтобы сделать проход в Чёрное море для своих военных кораблей свободным.
Таким образом, предстоят долгие и трудные переговоры по «конвенции Монтрё» для нового канала. И чем раньше они начнутся, тем лучше. Когда канал начнёт работать, вести переговоры будет поздно. Надо сказать, что у России немного рычагов влияния на Турцию, но они имеются, прежде всего, в экономической плоскости.
Турецкие власти будут заинтересованы в том, чтобы как можно быстрее перебросить доходный, но небезопасный босфорский трафик в «Стамбул». Вторая задача состоит в увеличении доходности нового водного пути. Эксперты и политики Турецкой республики не раз отмечали, что проход судов через Босфор стоит для судовладельцев гораздо дешевле, чем через Суэцкий и Панамский каналы. Теперь у Турции будет собственный канал, цены за проход через который она сможет устанавливать самостоятельно, соизмеряя свои аппетиты только с требованиями рынка и тем фактом, что запретить судоходство через Босфор (учитывая его международный статус) будет невозможно.
Решить обе эти задачи без взаимодействия с Россией невозможно. Поэтому, скорее всего переговоры по режиму прохода военных кораблей будут тесно увязаны с экономическими вопросами. С учётом мирового исторического опыта, представляется, что успешному проведению переговоров в немалой степени будет способствовать восстановление боевой мощи Черноморского флота, всех его компонентов: корабельной, береговой и авиационной.
Этот же фактор может поубавить желания болтаться по Черному морю кораблям нечерноморских государств, а возможность превентивного удара по местам их возможного постоянного базирования в Черном море должна остудить пыл некоторых государств региона, горящих желанием предоставить свои порты, под военные базы, нацеленные против России.
Владимир НЕСМЕЯНОВ
