Заметки на полях политических баталий

17/09/2014





http://cont.ws/wp-content/uploads/20...88dbd7e7_b.jpg

1. «Поспешишь — людей насмешишь» (с) русский народ

Нет смысла сразу после очередной неоднозначной новости начинать голосить, взвизгивать и изливать эмоции. Особенно в наше время, когда все шиворот-навыворот. Хотя бы немного выдержать паузу, осмотреться, слегка обдумать, и только потом делать сугубо предварительные оценки.
Скажем, новость об очередных санкциях ЕС вроде бы плохая, но при это действительно странная. Наказывать Россию в момент начавшегося перемирия — нонсенс с любых точек зрения. И Путин на следующий день рассказывает о «странных санкциях», радостно ухмыляясь. Почему это? А после объявления о переносе ассоциации Киева с Брюсселем на 2016 год все разъясняется. Ну не могли же европейские лидеры, как и киевские, но они не в счет, взять и признать свое политическое поражение, практически капитуляцию перед разумной и взвешенной позицией России. Никак не могли — в смысле пиара, поэтому и пришлось устраивать эту дымовую завесу.

2. Аналогично и с последними новостями с Донбасса. Ах, полевые комбриги перессорились, ударились в политические интриги. И что? рвать на себе волосы, визжать «всепропало», «путинслил»? А если немного подумать, товарищ прапорщик?)

Это значит что? Что у комбригов появилось достаточно свободного времени для этих самых интриг. Самый верный признак, в отличие от военного пиара и призывов о помощи. И что угроза наступления ВСУ — не такая уж и угроза. И что «перемирие», несмотря на всю его похабность, все же дает возможность для перехода к новому этапу новороссийской революции. Вспомним классику — Кронштадский мятеж, то есть разборки между революционерами, случился именно при переходе к мирному восстановлению и строительству.
То что претендентов в лидеры относительно мирного времени выдвигают полевые комбриги — тоже неплохо, будут обязаны потом слушаться после кооптации своего нового лидера в руководство. Это не значит, что другие заслуженные комбриги будут не услышаны или обойдены. Но им тоже нужно создавать свои коалиции, чтобы влиять на события.

3. Певцам «партии войны» можно, разумеется, посочувствовать. Все-таки боевые действия дают больше возможностей показать свои потенции военного аналитика или пропагандиста. В относительно мирное время, когда пушки стихают, разобраться в хитросплетениях политики уже не так просто — там враги, здесь наши. Опять же кому-то хотелось побыстрее начать комиссарить где-нибудь в Одессе, явочным порядком выписав себе мандат комбрига информвойны. А тут продвижение надолго, аж на несколько месяцев откладывается, а когда пойдет, то пойдет политическими методами на экономических мотивах при минимальной поддержке спецназа, а вовсе не фронтальным наступлением армии Новороссии, стоящей на запасном пути фактором политики с позиции силы.
Однако мечты повторить в полном формате сюжеты и принципы политики времен Гражданской войны 1918-20 годов, либо освобождение 1943-44 годов — романтичны, но несбыточны. Россия, а значит и Новороссия не может себе позволить брать новороссийские и малороссийские города штурмом, рискуя жизнями гражданских. Поэтому и остановились пока перед Мариуполем, а когда двинутся дальше, то в обход и охват. Только точечные спецоперации против нацистских отрядов, терроризирующих мирное население.


4. Многие ориентируются на в очередной раз грустящего Стрелкова. Но он уже себе не принадлежит, да и раньше его заявления диктовались сугубо военно-политической ситуацией. А сейчас — просто политической ситуации. Стрелков снова держит линию обороны, только теперь в политике — обозначает, за какие ограничительные линии политикам не стоит заходить в своих интригах. При этом претензии к тому же Антюфееву понятны — не смог быстро создать обещанную «безпеку». Но вообще-то это просчет тех, кто в Москве сделал на него ставку, не позаботившись о ресурсах, не финансовых и материальных, а кадровых и политических. Навести порядок в вотчинах конкурирующих полевых командиров можно только опираясь на еще более жесткие боевые отряды, например — латышских стрелков или китайских добровольцев, как ВЧК в Гражданскую. Таковых на Донбассе нет, и наверное — слава Богу,не те времена. Вот в Киеве есть такая террористическая опора, ич то — это им сильно помогло? Только временно собрать остатки сили и средств для полного истощения. А на Донбассе придется опираться на военную полицию, созданную созванным, наконец, реввоенсоветом, и на гражданскую, не революционую совсем службу безопасности.


5. Опять же, дорогие, милые диванные р-р-революцьонэры! Обращаюсь к вам на близком примере — похабного Брестского мира, позволившего спасти большевицкую революцию за счет временной уступки территорий истощенному войной Берлину. Ровно те же соображения и у похабного «минского перемирия», потому как истощены обе стороны. Но потенциал восстановления Новороссии за счет помощи России и перезапуска экономики в контексте ТС намного выше, а потенциала восстановления у Киева практически нет. Вся надежда на многомиллиардные западные кредиты, которых нет и не предвидится, а будут только подачки для поддержания минимальной социальной выжвиаемости этой осень-зимой.

Какой смысл идти в наступление, брать или занимать после восстания горожан Запорожье, Херсон, Харьков, если Новороссия будет при этом экономически и финансово несостоятельной. Чтобы немедленно вызвать недовольство Донецком и Москвой, а не Киевом?( Стратегия натовских штабистов потому и была нацелена на максимальное разрушение именно экономического потенциала, инфраструктуры, кадров.

6. Минские договоренности основаны на простом принципе из известного одесского анекдота: Киеву — «шашечки», Новороссии — «ехать».

Да, олигархи, особенно украинские — редкие сволочи. Но они все же заинтересованы в сохранении экономики и внешней торговли и с Европой, и с Россией, а не в превращении Б/У в абсолютно разрушенное Дикое поле, что было выгодно только американо-израильской «партии войны», проигравшей к данному моменту свою глобальную партию — и на Украине, и в США. Так что ставка на олигархов, то есть на Порошенко в Киеве — пока что единственная альтернатива «партии войны до последнего жителя Украины». Поддерживать Петю приходится, но прежде всего для этого нужно обеспечить пропаганду в самом Киеве. Так что минские протоколы построены так, чтобы поддержать минимальный авторитет киевской временной в любом случае власти. Совместная капитуляция Киева и Брюсселя по поводу сроков евроассоциации (падишах помрет раньше, как и его ишак) — тоже продиктована безвыходным и безальтернативным экономическим положением Киева, для которого сохранение хотя бы нынешнего упадка торговли — уже благо и шанс пережить зиму.
Но и для Новороссии продолжение войны на взаимное экономическое уничтожения было бы не крахом ЛНР и ДНР (все равно бы восстановились весной-летом), но крахом ядра проекта Новороссия. Так что свечку Путин ставил и молился за весь проект, а не только за всех воинов.

7. Объявление Обамы о неконтролируемой эпидемии Эболы — это прелюдия к развороту глобального масштаба. «Партия войны» окончательно проиграла и в кулуарах Вашингтона, и на саммите НАТО, и не смогла разыграть карту одновременных учений НАТО на Украине и провокаций пронатовских боевиков (скорее всего поляков, единственных имеющих мотив реванша у России и воссоздания унии от мря до моря). Теперь, после ноябрьских выборов основная драка начнется между победителями — финконтролем (Обама) и ротшильдами (Хиллари+Лондон). Коалиция «партии войны» распадается, и ее части переходя в подчинение победителям и вступают уже в новую драку на той или иной стороне. Например, клан Бушей точно будет на стороне финконтроля, который при Буше-мл. и запускался как вспомогательный проект. А вот ВПК, который Обама и так подкармливал, умиротворяя бюджетами, теперь будет сориентирован не на глобальную военную машину, а на глобальные спасательные операции. Глобальная война с терроризмом — это был и пока остается, но не так уж долго — промежуточный вариант в этом глобальном развороте. Так что глобальная эпидемия Эболы (больше информационная, чем реальная) — это способ финконтроля привязать к себе ВПК и его политическое лобби. Скафандры для военных медиков ничуть не дешевле, а то и дороже, чем для летчиков.


8. Любой политический проект лишь тогда успешен, когда соединяет и решает сразу несколько проблем. Так что «внезапно» вспыхнувшая эпидемия Эболы с перспективой перекинуться на США (из-за ротации контингента, либо из-за «козней ИГИЛа») — может весьма пригодится для введения ЧС и карантинов, а также погашения социальных волнений за счет организованной эвакуации волнующихся в спасательные «лагеря МЧС». От лагерей интернированных мало отличается по режиму, но морально и для пиара выглядят намного лучше. Это ровно то, что требуется в период после отключения QE3 и начала перезагрузки долларовой системы, поэтапное выключение функций мировой валюты. Не случайно в ноябре, сразу же после закрепления на выборах победы над «партией войны» Обама летит в Пекин договариваться от временном режиме торговли и о квоте долларовых активов Китая, которые будут эту взаимную торговлю обеспечивать. Остальные, видимо, будут быстро обесценены.


8. Отражением уже начавшейся политической гонки между победителями — финконтролем и «менялами»-ротшильдовцами в условиях финансовой перезагрузки являются два проекта — шотландский и швейцарский. Шотландский референдум нужен не столько для давления на Европу с запуском там такого же сепаратизма, сколько для управляемости временной резервной валютой для активов ротшильдов, обеспеченной нефтяными запасами Северного моря, а равно и связями шотландских банков с Китаем, Гонконгом, Сингапуром.

Швейцарские банкиры раньше дружили и с ротшильдами, и с рокфеллерами, подстраиваясь под баланс сил, но оставаясь по возможности сами по себе. Перед финконтролем вынуждены склонить голову, но при этом будут делать ставки в игре на всех значимых полях. Система Красного Креста имеет самое очевидное отношение к тренду на глобальные спасательные операции. С другой стороны, проект привязки шв.франка к золоту — это игра на поле ротшильдов, одновременно — и за укрепление роли золота, но и за недопущение монопольного центра в руках ротшильдов.

9. Сам по себе референдум в Шотландии — очевидно игра, перехваченная ротшильдами у националистов, которые в отличие от ирландских ориентируются не на американских демократов, а на британских реликтовых милитаристов и, что важнее, на военные спецслужбы. Однако именно включение финансистов в эту игру сделало ее из средства внутриполитического давления в средство внешнеполитического торга с Вашингтоном, поскольку отделение Шотландии запускает переформатирование всего англо-саксонского мира, включая США в момент критической долларовой перезагрузки. Появление сильного шотландского фунта, обеспеченного китайской торговлей и золотыми резервами ротшильдов, кроме нефтяных полей, требует от ФРС и Белого дома гораздо более тесного и равноправного согласования. Годом раньше или двумя позже, может, и не требовало бы, но в период перезапуска долларовой системы — очень даже требует. Тому же Китаю торговаться с Обамой при наличии золотой связки юаня с фунтом, а потенциально — с золотым фунтом, намного выгоднее, чем без этого.

Результат, скорее всего, будет в районе 50 плюс десятые доли процента. Потому как иначе торг не случится, а при более высоком уровне трудно будет отыгрывать назад и продвигать компромиссные решения в виде личной унии, а не потенциальной республики в составе нового Союза на месте Содружества.

oohoo