Трамп – не подарок

11.11.2016г.

https://pbs.twimg.com/media/CwNM9VbWYAMZnkB.jpg


Будущий президент США Дональд Трамп еще пальцем не пошевелил после избрания президентом, а разные страны мира захлестнули потоки эмоциональной реакции на его победу – от паники до эйфории.

На Украине представители и сторонники киевского режима, весь 2016 год молившиеся на Клинтон, судорожно удаляют антитрамповские записи в соцсетях и боятся «глобальной зрады»; их истерика понятна и смешна, но что с них взять, марионеток? – переобуются и продолжат выполнять приказы нового хозяина.

В Европе растерянность чиновников Евросоюза заставила даже Штайнмайера инициировать экстренную встречу глав МИД ЕС. А в России депутаты встретили новость аплодисментами, некоторые политики высказали даже надежду на снятие санкций, заговорили о «сливе» американцами Украины и Сирии.

Однако в отличие от них президент Владимир Путин и министр Сергей Лавров, много в последние годы наслушавшиеся обещаний от американских политиков, сохраняют сдержанность в оценке итогов выборов США.
Пожалуй, сейчас это самый важный момент – России ни в коем случае нельзя впадать в иллюзию о «мире, дружбе, жвачке» наподобие той, на которую купили СССР во второй половине 80-х. Все, что мы пока знаем о Трампе и его политике, основано исключительно на предвыборных обещаниях – то есть никакой реальной политики Трампа до сих пор нет.
Да, положительные эмоции отчасти оправданы тем, что президентом США не стала Хиллари Клинтон – уж слишком тревожные ожидания вызывала сама ее агрессивная и циничная фигура с истерично русофобской позицией.
Тем не менее чрезмерные надежды на то, что победа Трампа качественно – на противоположный знак – изменит политику США и позволит решить многие международные проблемы, равно как паника у западников и бандеровцев, пока что лишены реальных оснований.

Никакой революции в США не произошло и вряд ли произойдет – по крайней мере во внешней политике.

Сам лозунг Трампа «Сделаем Америку снова великой» не подразумевает никакого изоляционизма или даже ослабления экспансии США. Другое дело, что экспансия может обрести несколько иное оформление, однако цели США останутся прежними – величие доминирующей западной империи, построенной на максимальном извлечении прибыли, невозможно без экспансии.

Сторонники Трампа утверждают, что он бросил вызов либеральному глобализму и собирается возродить классическую империю, которая будет сосредоточена на внутренних проблемах. Приводится его программная речь в Геттисберге (штат Пенсильвания) 22 октября, где Дональд Трамп предложил заключить «новый контракт с американским народом», сравнимый с тем, что заключил Авраам Линкольн в ноябре 1863 года на излете Гражданской войны.

Ожидание радикальных перемен в исполнении Трампа во многом зиждется именно на заявленных в геттисбергской речи обещаниях и ее антиглобалистском пафосе.

В то же время как-то упускается из виду, что основная их часть направлена не на борьбу с глобализмом, а исключительно на наведение внутреннего порядка в США: борьба с коррупцией на самых верхах, с монополиями корпораций, в том числе в их контроле над СМИ и связи с политической властью, уменьшение налогов для среднего класса, обеспечение помощи неимущим и ветеранам, наведение порядка с мигрантами.

Другая часть мер по внутренней политике будущего президента США направлена на реиндустриализацию и построение классической капиталистической экономики, а именно: возвращение американского капитала из других стран, вложение его в крупные инфраструктурные проекты (дороги, больницы) и промышленность, создание 25 млн рабочих мест, неограниченная разработка и добыча энергоресурсов (в том числе уголь, сланцы).
Собственно, это то, из-за чего и проголосовали миллионы американцев за Трампа – этакая капиталистическая справедливость в американском изводе.
Однако такая модель наряду с внутренней справедливостью подразумевает внешнюю агрессивность и доминирование на глобальном рынке. В геттисбергской речи говорится не только о выходе из Транстихоокеанского партнерства, но провозглашается протекционизм родного капитала и жесткие меры ограничения (высокие пошлины) для иностранных игроков.

Трамп предложил внести Китай в реестр валютных манипуляторов, что фактически означает валютную и торговую войну двух крупнейших экономик мира, а Мексике навязывает строительство антимигрантской стены за счет ее же средств.

По сути это та же самая позиция силы в исполнении американских ястребов, еще более жесткая, чем при Обаме.
Впрочем, Трамп этого никогда и не скрывал, построив чуть ли не значительную часть своей риторики на обвинении Обамы в слабости и недостаточной жесткости отстаивания интересов США. Он всегда подчеркивал, что сумеет добиться большего, чем демократы.
Каким образом? Тем же самым – военной силой.
Среди самых важных шагов, которые Трамп обещает совершить в первые 100 дней, помимо реиндустриализации и социального обеспечения значится закон о восстановлении вооруженных сил США.

Да, вы не ослышались – по мнению Трампа, они недостаточно сильны и должны быть восстановлены: «Мы отменим сокращение оборонных расходов и начнем вкладывать в оборону больше средств. Вооруженные силы сейчас нужны нам как никогда».

Для чего? Все просто – для отстаивания национальных интересов США по всему земному шару: на Ближнем Востоке, в Европе, на постсоветских просторах...
Другое дело, что при Трампе Вашингтон, видимо, намеревается перейти к новому принципу военного сотрудничества, когда все их партнеры по НАТО и прочие военные «союзники» (по сути, пушечное мясо) должны будут сполна заплатить за американское вооружение и военные операции.

Другими словами, если, к примеру, Прибалтика хочет видеть у себя американские войска, она должна будет заложить и перезаложить все свое скромное имущество, а местное население – обслуживать заморских солдат «от и до».

Великая Америка по Трампу – это не светоч либерализма, готовый платить за идею своим единомышленникам и наемникам, а жесткий делец и эксплуататор, который будет тянуть отовсюду прибыль в родные закрома и заставлять единомышленников самих платить за право быть в его команде.
Собственно, в этом всегда и заключалась разница между демократами и республиканцами, исключительно в стиле и способах достижения одной цели – мировой гегемонии.

Соглашаясь на восстановление былого величия, обещанного Трампом, американцы видят перед собой образ никак не Америки Линкольна, которая тоже была далека от демократии, а куда более близкий образ США времен Рональда Рейгана. С четкими целями и ясными задачами: во внутренней политике – со ставкой на средний класс и преодолением кризисных явлений 70-х годов через снижение налогов и увеличением вложений в инфраструктуру, во внешней – с агрессивным задором против вражеского лагеря.

Если Трамп всерьез намерен реализовывать озвученную в Геттисберге программу, а не забудет о ней как о части предвыборного шоу, то такой враг скоро обнаружится, но станут им отнюдь не террористы ИГИЛ* (слишком незначителен противник), а неизбежно Россия и Китай.

Существует миф о некоем благосклонном отношении Трампа к России.

На самом деле разница в отношении к России Трампа и Обамы заключается в том, что предыдущий президент США нас явно недооценивал, в то время как будущий президент США воспринимает как серьезную силу. Это уважительное отношение хищника к жертве, которая внезапно оказалась способной к сопротивлению.
Да, пока что Трамп не называет Россию главной угрозой и даже готов начать диалог с Москвой – более того, уверен, что первая встреча с Путиным получится очень эмоциональной и даже дружелюбной. Однако это только на первых порах, в дальнейшем же неумолимая логика «великой Америки» приведет его к противостоянию с русскими.
По той простой причине, что Трамп видит США именно мировой империей, которая невозможна без непрекращающегося экспансионизма (что, впрочем, не обязательно должно превращаться в нынешний глобализм).
Трамп, в отличие от последних обитателей Овального кабинета, которые защищали интересы корпораций США как национальные, готов защищать именно национальные интересы, но как бизнес-интересы, то есть жестко и без демократического идеализма.

Те, кто сегодня в России радуется приходу Трампа, волей-неволей совершают ошибку, которую один из пользователей соцсетей сформулировал так:

«Многие отчего-то решили, что правый популистский антиглобализм – это синоним изоляционизма и чуть ли не пацифизма, тогда как он ограниченно жизнеспособен, по сути, только лишь в виде агрессивного империализма: мы не позволяем строить глобальный мир за счет Америки, вместо этого мы строим великую Америку за счет остального мира».
Могут возразить (и с большим на то основанием), что Трамп, собираясь восстановить классическую империю и бросая вызов наднациональной элите и ее неолиберальному глобализму, фактически играет с Россией на одном поле и волей-неволей будет способствовать геополитической борьбе Москвы.

Вот как это сформулировал последовательный сторонник Трампа Петр Акопов:

«Трамп действительно попытается отстаивать интересы Америки, а не глобалистского проекта «атлантический мир». Он может устраивать экономические войны с Китаем, давить на Европу, договариваться с Россией – это не самое главное. Самое важное, что для него действительно будет «Америка прежде всего» – и это совсем не та Америка, с которой мы имели дело в последние десятилетия. Он, конечно, усилит США, но это не является угрозой миру или России».

Чуть иначе это объяснил Сергей Кургинян, используя историческое сравнение с Римом и Карфагеном:

«В Америке есть две формулы господства над миром... Одна из частей американцев хочет господствовать как Рим, другая как Карфаген. Хиллари Клинтон и демократы – это хаос на периферии и постмодернизм в ядре, и это очень напоминает карфагенский способ господства. А консерваторы-модернисты говорят: легионы вводим в провинции и там держим власть, порядок. Стратегия порядка и стратегия хаоса геополитически явно конкурируют друг с другом».

Однако существуют большие сомнения, что при современных условиях США даже в виде классической империи способны отказаться от наднациональных структур и экспансии Pax Americana во всем мире.

Уолл-стрит – всего лишь инструмент корпораций, на которых зиждется господство США в мире. И он неразрывно связан с ФРС, печатающей доллары в долг.
В той же геттисбургской речи Трамп не произнес ничего не то чтобы о возвращении права эмиссии доллара у ФРС к государству – это было бы чересчур рискованно, но хотя бы что-то против механизма функционирования хозяйства страны в долг и спекулятивной экономики.
Он просто посетовал, что возросший при Обаме до 20 трлн государственный долг не тратился на дороги и другую инфраструктуру во благо Америки.
Другими словами, Трамп не против того, чтобы другие страны кредитовали Уолл-стрит, он просто хочет использовать те же ресурсы, вкладываемые другими странами в долговые бумаги США для усиления американской экономики, а не для увеличения личных счетов финансистов.

Если быть еще конкретнее, Трамп предлагает Уолл-стрит и владельцам ФРС поделиться деньгами с реальной экономикой, поумерив аппетиты спекулятивной, однако в обмен обещает им новые прибыли при более эффективном отстаивании американских бизнес-интересов.

Таким образом, Трамп никакой не националист, а тот же глобалист, но с несколько другим акцентом.
На сегодняшний день США так зависимы от долларовой спекулятивной пирамиды (а именно это и есть глобализм по-американски), что не смогут отказаться от нее даже частично. А потребность насыщать ее новыми ресурсами, прежде всего теми, что за границами США, вынуждает любое американское руководство продолжать экспансионистскую модель.
Трамп не сможет уйти из Сирии или с Украины, как на это надеются впавшие в эйфорию или панику, так как резко обнаружится, что авторитет доллара не поддерживается военной силой, что автоматически запустит схлопывание всей пирамиды и гегемонии Pax Americana.

Трамп не пойдет на это, ему просто не дадут на это пойти, потому что вслед за спекулятивной американской экономикой рухнет вся остальная и США как таковые.

В самом радикальном случае он попытается сменить тактику удержания мировой гегемонии: вместо хаоса и постмодернизма – порядок и некий американский геополитический классицизм. Что это может обозначать на практике?
Да то же самое обострение конфликтов, но только после определенной попытки договориться о некоем политическом урегулировании.

В случае с Сирией, возможно, Госдеп предложит некий компромисс на основе раздела влияний и отложит вопрос со смещением Асада, однако при этом под предлогом борьбы с «Исламским государством*» направит 30-тысячный контингент ВС США, как это ранее предлагал Трамп.

Станет ли такой ход примиряющим конфликт в Сирии? И как придется реагировать России на него? Ведь он будет сопровождаться риторикой сотрудничества и партнерства.
Или, скажем на Украине.

Не исключено, что новая администрация Белого дома настоит на реализации Киевом Минских соглашений, что вроде бы должно удовлетворить Донбасс и Россию. Однако одновременно с этим от России наверняка потребуют отдать контроль над границей и продолжат шантажировать войной.

Так, претендующий на пост нового госсекретаря при Трампе Ньют Гингрич уже успел заявить, что США могут снять запрет на поставки летального оружия Украине. По крайней мере, новый президент США точно не бросит Украину как инструмент противодействия России, пусть и малоэффективный.

Да, киевский режим наверняка ожидает «перезагрузка» и, возможно, даже некое уменьшение обеспечения. Однако американцы не позволят Москве беспрепятственно проводить свою политику – хотя бы по той самой причине, что Трамп жесткий делец. А они умеют давить на болевую точку соперника, выжимая из этого максимум.

Только значимый урон геополитических возможностей США способен заставить Вашингтон свернуть деятельность на Украине и в Сирии. Изнутри они никогда не пойдут на реальную «перезагрузку».
Таким образом, предлагаемая Трампом идея «великой Америки» как классической империи порядка (на самом деле задуманная в интересах мирового олигархата) столкнется с очевидными трудностями как внутри, так и на мировой арене и приведет к разочарованию и новому обострению.

При этом следует признать, что его антиглобалистская предвыборная риторика, кристаллизовавшая реальный запрос американцев и других народов мира на освобождение от гегемонии наднациональной элиты, продолжит оказывать давление на мировую политику – и чем дальше, тем больше.

Но происходить это будет независимо от Трампа и его политики. Точнее даже так: рискну предположить, что провал его риторики, нереализованные обещания породят настоящий массовый протест снизу, который, возможно, станет всамделишной великой американской революцией.
Однако – и это ключевой момент – России не стоит жить исключительно надеждой на внутреннее преобразование США, на возобладание среди американцев здравомыслия.
К сожалению, нынешние завышенные ожидания части российских политиков от избрания Трампа вызваны именно ошибочным желанием, чтобы угроза со стороны США рассосалась сама собой – без особых усилий с нашей стороны, по щучьему велению.

Так им кажется удобнее и легче, поскольку не требует труда и преодоления, не принуждает к изменениям в российской действительности.

Стародавняя русская черта – надеяться на то, что гром не грянет. Но в конечном счете это проявление слабости и нежелания преобразований: мол, Трамп сделает из США такую страну, с которой нынешняя Россия спокойно уживется и решит все конфликты, а значит, не надо ничего улучшать. В таком самоуспокоении большая опасность.
Но радует то, что Трамп и американцы не позволят долго просуществовать такой успокоительной иллюзии. Конфликт США и России, к сожалению, неизбежен.

Эдуард Биров